Я проткнул свою руку шилом и теперь вся ладонь занемела, я хотел, чтобы было красиво, хоть и выглядит скверно. Пьяная мразь злорадствовала – Тоже, мне, горе… А кровь текла по канализации в балтийское море. Я мечтал видеть их повешенными!!! Тех, кто меня окружал перестрелять, как собак бешенных… Один из них мне сказал – Ты дерьмо! Ты никому не нужен! Я ответил, что нужен всем, а в его зрачках суженных отсвечивал Вифлеем. Потом я бил ему морду, и меня оттаскивали бляди, одну из которых, по ходу, я отодрал. На кровати в прокуренной комнате, я проснулся …окошко царапал снег… люди ходили по улице. Среди них был только один человек. Он зашел в эту комнату. Мне стало плохо. … кажется, это было воскресение… Он схватил мою руку – Послушай, Леха, я русский поэт Сергей Есенин! – Отстань от меня! – закричал я в ужасе, – Ты повесился ещё в прошлом веке, предварительно вырезав вены! – и комната кружится, выворачивая свои стены.