Боже мой, сегодня же Прощеное воскресенье! Чуть не прозевал - одиннадцать минут осталось до конца дня, а я еще никого не простил!
Жена тоже хороша — не могла утром напомнить, что сегодня всех простить надо.
Никогда ей этого не прощу!
Нет, нет, нет... Надо простить!
Говорят, если всех, на кого обижен, в этот день простить, то многие болезни исчезнут, хорошо!
Душа обновится, хорошо!
Карма… карма просто отвалится.
А главное, если те, кого ты простишь, тебя при этом не простят, им ещё хуже будет. ]
Очень хорошо!
Надо срочно всех простить!
Только прощать надо правильно, как священник учит:
Сначала представить себе того, кого прощаешь, мысленно подойти к нему, обнять, поцеловать...
Очень ласково сказать: «Прощаю тебя, дорогой. И ты меня прости, а то хуже будет...»
И так всех поименно, на кого обижен - обнять, поцеловать и послать... э-э, в смысле отпустить.
Так, на кого я обижен?
На друзей, коллег, врачей, на вчерашнего гаишника, на ГАИ вообще вместе с МВД, не говоря уже о правительстве.
Этих не то что простить, перебить мало.
Нет, нет, в такой день их тоже надо простить. Да, простить!
А потом перебить.
Нет, сначала перебить, а потом простить!
Не отвлекаться, не отвлекаться... На кого я еще обижен?
На родственников — это еще две деревни. На лиц кавказской национальности.
Интересно, я что, за оставшиеся десять минут всю эту шелупонь перецеловать должен?
Кто вообще это правило придумал — целовать всех, на кого обижен?
А если я обижен на свою итальянскую сантехнику?
Особенно на ванну-джакузи, которая выключается, только когда в неё садишься?
Священник тоже хорош:
«Твою ванну, сын мой, сглазили на таможне. Сглаз могу снять, приходи завтра утром с ней к заутрене».
Не знаю, не доверяю я что-то сегодняшним священникам. Смотришь на их лица — и как-то не верится, что они постятся.
Боже мой! Остается всего девять минут, а очередь на прощение только растет.
Короче, кого я только что простить хотел? Ах да, жену!
Значит, как там?
Представить? Представил!
Подойти? Подошел!
Вот она стоит прямо передо мной.
Теперь поцеловать…
Сколько же лет мы с ней уже не целовались?
Но сегодня надо пересилить себя.
Вот так, подойти поближе... Нет, глаза лучше закрыть.
Не могу.
Да что ж такое-то - свое не целуется…
А может, потому, что я не сформулировал, за что я ее прощаю?
Интересно, она мне изменяет? Не знаю.
А я ей?
Знаю, но прощаю!
Правильно! Прощаю тебя, дорогая, за то, что я тебе изменяю!
Надо же, и правда на душе полегчало. Тогда и за остальное тоже прощаю.
И за ссоры наши беспричинные - ты же не виновата, что вся в мать свою пошла.
А та просто вампириха, кикимора укушенная, шехерезада привокзальная...
Тесть тоже монстр… Попугай шишколобый. Пылесос энергетический. Упырь.
Сейчас я вас прощу! Сейчас я вас так прощу...
Нет, нет... Нельзя сегодня о родственниках так думать.
Завтра можно.
А сегодня только ласково, как священник учил.
Значит так:
Дорогие мои, любимые упыри, негодяи мои ненаглядные...
Нет — «негодяи» неласково. А как ласково?
Может, в честь такого дня хотя бы частицу «не» убрать? Годяи? Точно. Годяи!
О, о, представил себе — стоят передо мной два годяя, смотрят на меня своими обмылками годяйскими!
Кстати, кто точно годяй, так это вчерашний гаишник.
Отбирает права и лыбится!
Недоумок.
Нет, нет, недоумок — тоже грубо. Без «не» лучше.
Доумок!
Причем не только доумок, но ещё и доносок.
Интересно, я что, Господи, и его поцеловать должен?
Жестокое правило, Ты его рожу видел?
Вся в прыщах, как еж противотанковый.
Во рту одно золото, на такой рот сигнализацию надо ставить…
Уж лучше я всю сантехнику перецелую, вместе со сливным бачком.
Кроме тех, кто мне ремонт делал.
Это ж надо было умудриться слив канализации подключить ко входу стиральной машины?!
А мы еще с женой думаем, почему белье после стирки каждый раз мрачнеет…
Знаю, знаю, Господи, нельзя так о людях думать.
Помню, что ты говорил, все люди — божьи твари.
Вот эти не божьи - эти просто...
Все! Как жить, Господи? Где взять силы, чтобы весь этот быдлятник простить, когда нервы от такой жизни ни в дуду?
А врачиха! У-у, врачиха...
Прости ты ее, Господи! Потому что я ее никогда не прощу.
Эта, эта, эта... Даже не знаю, как ее назвать!
Эта простипома белобрюхая лекарство от нервов выписала.
Возможные побочные явления — вши, беременность и преждевременный летальный исход.
Боже мой... Всего две минуты осталось до конца дня, я даже тебя, сынок, еще не простил...
Прощаю... Прощаю тебя! Хотя ты не прав...
Тебе всего четыре годика, а что ты мне сказал? «Ты, папа, чмо в ботах».
Неправда, сынок! Не чмо я, потому что сейчас я все равно всех прощу...
Священник сказал:
- Если те, кого ты простил, тебя при этом не простят, им хуже будет... ]
Так что держитесь!.. Дорогие мои бандюги, хапуги, ворюги...
У меня еще сорок секунд есть. И я вас всех прощаю сразу — списком! И целую, прямо в список!
И тебя, жена, прощаю, и твоего отца, и твою мать.
Ай, яй, яй! Какое нехорошее словосочетание получилось: «твою мать»!
И главное, так искренне!
А как же мне ее ласково назвать? Мать твою?
Впрочем, это уже неважно.
Двенадцать! Фу! Успел! Теперь вы все — чмо!!!
Ну и встрясочка