По ночам разбойный свист
Душу больше не пугает.
Я опять стою нагая,
Не поэт и не артист.

Жмусь поближе к небесам,
Выйдя из полуподвала.
Улыбаясь жду начала:
Голоса и колеса.

***
Может, последняя песня это,
Может быть, это не песня даже.
Не достаёт мне тепла и света,
Горечью битое горло вяжет.

Больше об этом, прошу, не надо,
Больше об этом кричать не в силах.
Выжила вроде, но годы – кряду.
Всё возвращаюсь к тому, что было

Всё возвращаюсь к тому, что страшно,
Что, изголяясь, во чрево метит, –
А расплодится – тогда однажды 
Переведутся на свете дети.

Не потому, что земля остынет,
Не потому, что не хватит страсти,
А потому, что мечтать о сыне
Значит – хоть что-нибудь знать о счастье!

Так не глядись в нежилые мощи
Перед  тобою сейчас поющей, –
Побереги, Бога ради, очи
Женщины близкой, не вечно сущей!

Пусть повезёт ей, живой и чистой,
С лёгкой руки твоего прозренья,
В мирево веки веков и присно
Хватит сияния и сирени.

Ей, богородице, статной, смертной, –
Той, что, идя к своему мужчине,
Жестом стремительным и бессмертным
Кудри под ветром смиряет ныне.