Стелется небом морская вода,
Рвется и стонет океана покров.
В пропасти тонут навек паруса:
Жертвы, что слышат её сладкий зов.

Зов – опаснее  ножа, прекраснее луны,
Зов – острее, чем стрела, и  мягче, чем атлас.
И там, где ею давно похоронены корабли,
Не забыть ей впредь  его медовых глаз.

Лёд в её сердце расколот давно
Тем, кто лишь море видал среди снов.
Он не гнался от ветра и жаждал его,
Но не услышал её сладкий зов.

Зов – опаснее  ножа, прекраснее луны,
Зов – острее, чем стрела, и  мягче, чем атлас
И там, где ею давно похоронены корабли,
Она всё ищет свет его медовых глаз.

Не забыт его смех  и узелок на руке, 
Взгляд и улыбка – что светла как рассвет.
Он – тот, что не слышит песен дивных сирен.
Ушел его парус и пропал его след.

Ты, Смирись сирена, это розыгрыш судьбы!
И стрелою пронеслись уж сотни долгих лет.
Он не слышал зов прекраснее луны,
И давно не помнит взгляд его земля,
А зов твой ищет его – но только тонут корабли,
И не забыть тебе медовых глаз огня!