Да  не  видела  я,  да  не  ведала  я,
Как  костьми  дорогих  засевались  поля,
Как  стонала  по  детям  родная  земля,
Да  как  жены  и матери  выли,
Когда  их  по  ночам  уводили.
Вот  бы  дверцу  открыть  в  этот  тихий  приют,
Где  за  правду  усердно  лежачего  бьют,
Где  дела  чрезвычайные,  походя  шьют,
И  народным  врагом  весь  народ  признают.
Но  напрасно  искать  следопытам  следы – 
Ни  куста,  не  креста,  ни  фанерной  звезды,
Ни  холма, ни  приметы  в  глухой  стороне,
Где  мой  дед  неотпетый  взывает  ко  мне!
На  сторонке  моей  каждый  третий  убит.
Да  неужто  не  чуешь?  Земля-то  гудит!
Им  ссудила  судьба  только  пепел  и  дым,
И  стенают  кормильцы  под  спудом  земным.
Мне  б  в  тот  адский  закут  хоть  слезу  уронить,
Братьев,  дедов,  отцов  убиенных  обвыть,
В  час  последний  на  них  хоть  глазком  поглядеть,
И  виновных  узнать,  и  невинных  отпеть.
Вечная  память!