В наготе января
Развернулась заря
Свитком.
И над темной водой
Силуэт мой седой
Выткан.
Нынче я сам не свой
Хоть лети головой
В омут –
Ты плохому не верь,
Видишь звезды в Неве
Тонут… тонут… тонут…

Под пальтишком твоим
Перед богом стоим,
Мерзнем,
А трамвай щурит глаз
И уходит без нас –
Черт с ним!
Видишь утро на бис
Вынимается из
Ножен,
Петербург на песок,
Словно женский чулок
Брошен… брошен… брошен…

И завьюженной, завьюженной, завьюженной
Мостовою, где несется белый дым,
По Конюшенной, Конюшенной, Конюшенной
Мы с тобою взявшись за руки бежим.
По Конюшенной, Конюшенной, Конюшенной,
По завьюженной, завьюженной, завьюженной
Мы с тобою взявшись за руки бежим.

Мальчик с белым лицом
Ты звени бубенцом
Войнам.
Мой господь потому
Ты не делай ему
Больно.
Если ты чуть жива
И забыла слова
Напрочь,
Эту песню в тоске
Принимай по строке
На ночь… на ночь… на ночь

И опять я в бреду
И опять я бреду полем
И тобою заря, знать
Хронически я
Болен
Посмотри за строкой
Мне отмерян какой
Срок там?
Петербург – мой псалтырь,
Мой святой поводырь,
Доктор… доктор… доктор…

И завьюженной, завьюженной, завьюженной...