Мы с тобой моряки, но наши корабли
Разорваны на куски. Нас проглотил кит
Теперь его кишки - нам стены и потолки.
Видишь - все располагает поболтать-таки;

Меня не помнишь ты. мне было года три,
А ты был пацаном лет восмнадцати
А я вот помню тебя и расскажу теперь я,
Как нас с тобой сплела трагикомедия.

В те памятные дни ты раздолбаем был.
Тягал с пристани мешки на палубы,
А весь свой капитал ты нес в портовый кабак
И все на шлюх сливал и на бои собак.

Но ты был симпатяга, ты был славный малый,
Ты проник в сердце моей мамы и под одеяла.
Она была вдовой, а ты лишил ее чести.
И принес с собой грязь и болезни.

А потом оказалось - у тебя долги,
И, ох какая жалость, но ты все пропил.
Ты мою маму сделал нищей, льющей слезы
И вдобавок заразил туберкулезом.

А потом ты исчез, оставив из вещей
Огромный карточный долг и ни гроша вообще.
Судья решил забрать у нас наш маленький дом
И моя бедная мать тронулась умом.

И вот холодным мартом, второго числа
Моя родная, милая мама умерла.
Я держал ее руку, когда она умирала.
Знаешь, что она прорыдала?

Найди его! Скрути его!
Привяжи к столбу и поломай ему пальцы!
Закопай живым, чтобы не выбрался!
Чтобы в могиле он обрыдался!

У меня ушло пятнадцать лет на то,
Чтобы моё лицо от слез высохло.
Среди беспризорной дряни я был,
Среди голи и рвани, среди боли и брани я жил

Пока из жалости меня в монастрь
Святая братия не наняла полы мести.
Но даже там в богоугодном месте
Я не перестал думать о своем возмездии.

И вот случайно ночью как-то подслушал я,
Как игумену каялся китобой-моряк.
Мол, капитан-живодер его донимал
И со слов моряка я в нем тебя узнал.

Ну, а следующим утром я уже шел по морю
На большом патрульном судне за тобою.
На казеной бумаге было имя твое
И мне казалось будто ветер поет:

Найди его! Скрути его!
Привяжи к столбу и поломай ему пальцы!
Закопай живым, чтобы не выбрался!
Чтобы в могиле он обрыдался!

Мы двадцать месяцев в море тебя искали и вот
У нас по левому борту был твой правый борт
И я готовил уже свои мушкеты к бою,
Но тут раздался жуткий рокот под водою.

Задрожал океан, небо почернело.
Наш капитан от страха стал белым,
Перед носом корабля вскипела вода,
А из нее появились челюсти кита...

Как я выжил, признаюсь, я не пойму.
Все были сжеваны заживо, а я проскользнул.
Но какое чудо, каков промсл божий
В том, что и ты выжил тоже.

И мое сердце сейчас лиикует оттого,
Что чует ужас наполняющий твое нутро.
Так подойди же поближе я прошепчу сперва
Последние в твоей жизни слова.