Твои самолеты — им никогда не взлететь;
Твои горизонты чисты, твои берега не знают прибоя.
На улицах много людей, но тебе не сказали, что это такое,
Ты бросаешь им золото — тебе не сказали, что это медь;
Из тех, кто был здесь сначала, с тобой остаются лишь трое —
Но, королева, кто позволит им петь?
Твои глаза — никто не помнит их цвет,
Лишь в клетках поют соловьи неизвестной ученым природы.
Все двери закрыты на ключ, с сумерек и до восхода;
Лишь рыбаки не боятся смотреть тебе вслед.
Тебя обманули — им не позволяют смотреть на воду;
Но, королева, кто погасит их свет?
А в гавани — паруса из цветных камней,
И матросы в монашеских рясах пьют здоровье жены капитана,
Но в полночь расходятся в кельи — они снимаются с якоря рано,
Им нужно плыть вокруг света — туда, где в полдень темней,
Чем ночью. Их корабль разобрала на части охрана,
Но они уплывут, королева, — есть вещи сильней.
А ночью время идет назад,
И день, наступающий завтра, две тысячи лет как прожит;
Но белый всадник смеется, его ничто не тревожит,
И белый корабль с лебедиными крыльями уже поднял паруса;
Часовые весны с каждым годом становяться строже,
Но, королева, — сигналом будет твой взгляд.
Королева, мы слыхали, что движется лед;
Но, когда поднимаются реки, это даже не стоит ответа;
Ладони полны янтарем, он будет гореть до рассвета,
И песнь яблоневых ветвей — ее никто не поет,
Но это не долго, и наша звезда никогда не меняла цвета;
Но, королева, тише: ты слышишь — падает снег;
Да, королева, — это все-таки Новый Год!