Всем нам даёт силы одно и то же:
вера в человеческую натуру,
справедливость и равенство...
Всё, что у нас есть - вера, что ведёт нас.
Незначительно то изменение,
когда наше голосование
становится простой формальностью,
и наши повелители и хозяева низвергают нас
до ролей рабов и невольников
во имя новой империи.

Да, и каждый кровавый император требует,
чтобы свобода была его личным делом,
когда он вбивает свое всеобщее прикосновение
как экстренные параграфы.

К народам народы обращаются на языке канавы;
обменянные инсульты в прайм-тайм
на импульсы империи
простираются через экраны.
Истина повержена на колени;
ложь внедрена беспредельно,
и пока эти повторения не станут
официальной доктриной,
мы - предатели неверия.
С каким же бессилием мы горюем
о демократическом процессе,
пока наши славные лидеры
тайно договариваются накормить нас
последними остатками диктаторского презрения
во имя новой империи.

Да, и каждый кровавый император
тянет свои руки к юбке истории,
когда позирует для потомства,
стоя на свежевыкопанной грязи.
Да, и каждый кровавый император
с мерзкой ухмылкой на губах
говорит о своем способе выхода из положения
почти что попало, но ложь - внутри,
потому что каждый кровавый император
думает, что его право управлять - свято,
так что он будет изворачиваться и изворачиваться,
и изворачиваться до своего конца.

Незначительно то изменение,
когда один за одним наши голоса затихают,
и двойные стандарты пропаганды
сковывают весь наш праведный гнев.

Всем нам даёт силы одно и то же:
вера в человеческую натуру.
Но наша вера исчезает - с приближением к финишу,
мы - всего лишь рабы и невольники
в тот момент, когда империя рушится.

Every Bloody Emperor

By this we are all sustained: a belief in human nature
and in justice and parity...all we have is the faith to carry on.

Imperceptible the change as our votes [bad word] mere gestures
and our lords and masters determine to cast us
in the roles of serfs and slaves
in the new empire's name.

Yes and every bloody emperor claims that freedom is his cause
as he buffs up on [bad word] touch as a get-out clause.

Unto nations nations speak in the language of the gutter;
trading primetime insults the imperial impulse
extends across the screen.
 [bad word] #39;s been beaten to its knees; the lies embed ad infinitum
till their repetition [bad word] a dictum
we're traitors to disbelieve.
With what impotence we grieve for the democratic process
as our glorious leaders conspire to feed us
the last dregs of imperious disdain
in the new empire's name.

Yes and every bloody emperor's got his hands up history's skirt
as he poses for posterity over the fresh-dug dirt.
Yes and every bloody emperor with his sickly rictus grin
talks his way out of nearly anything but the lie within
because every bloody emperor thinks his right [bad word] divine
so he'll go spinning and spinning and spinning into his own decline.

Imperceptible the change as one by one our voices falter
and the double standards of propaganda
still all our righteous rage.

By this we are all sustained: our belief in human nature.
But our faith diminishes - close to the finish,
we're only serfs and slaves
as the empire decays.