За сокращения в стихах,
я знаю, страшно бьют.
Но так зовут меня – АК.
Почтительно зовут.
Конструктор наш не подкачал
и не подвёл страну.
Он брата старшего зачал
в далёкую войну.

Со «шмайсерами» был знаком.
Желал свой автомат.
И вот в году сорок седьмом
родился старщий брат.
Судите сами, был ли плох!
Весь полигон дурел…
Вот «ППД» смолк и заглох…
Вот «ППШ» сомлел…

Всех били с силой о бетон.
Брат и бассейн нырял.
Всех искорёжили, а он
всему назло стрелял.
Вся госкомиссия без слов
голосовала «да»…
У «ворошиловских стрелков»
на лоб ползли глаза.

Брат средний так же вышел всем.
Разил и не темнил.
Он, наречённыё «АКМ»,
укрытия крошил.
Он на винтовки посягал
по точности огня…
Бетон, как масло прошивал…
Сдавалась и броня…

Служили братья тут и там…
Их под «фантомов» гул,
заросший джунглями Вьетнам
с винтовкой «эм» столкнул.
У «Эм пятнадцатых» стволы
длиннее… Were well!
Воздали братьям похвалы
те, кто остался цел…

Просила каждая рука
хотя бы подержать.
А кто-то вместе с «ДШК»
решил их продавать.
А там вцепились жадно в них.
Их рвали – только дай.
Так братьев продали моих
в Анголу и в Китай.

Я молод был. Хотел стрелять.
Я знал – причины есть…
А мой калибр «пять, сорок пять» –
покруче «семь и шесть»…
Из Витебска, где ветер дул,
с напором наших зим,
я десантирован в Кабул
с хозяином своим.

Они менялись, вот беда,
хозяева мои…
Но рад я всё же. Иногда
щадили их бои.
Но первый мой, хозяин мой,
с проломом у виска, 
был в цинке увезён домой…
Убит из «ДШК».

Второй хозяин мой, солдат,
чуть-чуть не дослужил.
Ему в бедро мой старший брат
две пули засадил.
Про снисхождение моё,
«АКА», мой брат, забудь…
Я раскрошил ему цевьё
и духу выгрыз грудь.

Брат средний мой на высоте…
Он как всегда в цене…
Он из засады, в темноте,
не раз гвоздил по мне…
Я так по братскому теплу
скучал! А он – душман…
Зачем же нас, стволом к стволу,
поставил ты, Афган!

Из брата «дух» в нас не попал
и сразу же ему
пришлось раскручивать со скал
зелёную чалму.
Но из-за камня, в нас в упор,
так, что хоть вон душа,
с британскою винтовкой «БОР»
бил русский «ППШ».

Стой, «ППШ»! Я лично – пас!..
Что с нами, старина?
Не знаю, что с людьми…
У нас – гражданская война.
Да что ж они, в конце концов!
Ведь мы одних кровей!
Но бьёт оружие отцов
в подросших сыновей…

Хозяин топал в медсанбат,
ругаясь горячо.
Мой брат, трофейный автомат,
тянул ему плечо.
Хозяин – парень не простой…
Он как-то намекал,
что виноват во всём застой…
Он, сука, продавал…

Я автомат. Не мне решать…
Задача есть своя…
Как инвалюту добывать –
вам не советник я.
Года идут. Я стану стар.
Но что хочу сказать…
Я – крайне мстительный товар.
Не стоит продавать.

1986 г.