Вотъ лошадь мчится по продольной,
По темной, узкой и сырой,
А коногона молодого
Предупреждаетъ тормозной:

«Ахъ, тише, тише, ради Бога!
Здѣсь вѣдь и такъ большой уклонъ.
На поворотѣ путь разрушенъ,
Съ толчка забурится вагонъ».

И вдругъ вагончикъ забурился,
Бѣднягу къ парамъ онъ прижалъ,
И къ коногону молодому
Друзей на помощь кто-то звалъ.

Черезъ минуту надъ вагономъ
Уже стоялъ народъ толпой,
А коногона къ шахтной клѣти
Несли съ разбитой головой.

«Ахъ, глупый, глупый ты мальчишка.
Зачѣмъ такъ быстро лошадь гналъ?
Или начальства ты боялся,
Или конторѣ угрожалъ?»

«Нѣтъ, я начальства не боялся,
Конторѣ я не угрожалъ, -
Мнѣ приказалъ начальникъ шахты,
Чтобъ порожнякъ быстрѣй давалъ.

Прощай навѣки, коренная,
Мнѣ не увидеться съ тобой,
Прощай, Маруся, ламповая,
И ты, товарищъ стволовой.

Я былъ отважнымъ коногономъ,
Родная маменька моя,
Меня убило въ темной шахтѣ,
И ты осталася одна».