Пролетели года, отгремели бои. 
Отболели, отмаялись раны твои, 
Но, далёкому мужеству верность храня, 
Ты стоишь и молчишь у святого огня. 
 
Ты же выжил, солдат! Хоть сто раз умирал, 
Хоть друзей хоронил и хоть насмерть стоял. 
Почему же ты замер - на сердце ладонь, 
И в глазах, как в ручьях, отразился огонь? 
 
Говорят, что не плачет солдат: он солдат, 
И что старые раны к ненастью болят. 
Но вчера было солнце! И солнце с утра... 
Что ж ты плачешь, солдат, у святого костра? 
 
Ты же выжил, солдат! Хоть сто раз умирал, 
Хоть друзей хоронил и хоть насмерть стоял. 
Почему же ты замер - на сердце ладонь, 
И в глазах, как в ручьях, отразился огонь? 
 
Посмотри же, солдат, - это юность твоя: 
У солдатской могилы стоят сыновья! 
Так о чём же ты думаешь, старый солдат? 
Или сердце горит? Или раны болят? 
 
Ты же выжил, солдат! Хоть сто раз умирал, 
Хоть друзей хоронил и хоть насмерть стоял. 
Почему же ты замер - на сердце ладонь, 
И в глазах, как в ручьях, отразился огонь? 
И в глазах, как в ручьях, отразился