В сторону, в даль серая мышь.
Серый пейзаж похмельного поля.
Красиво умирать не разрешают,
И я утешаюсь скупою слюной.
Взгляд в небеса, деревья под небом.
Справа внизу плачет смотрящий.
Он в пиджаке и в серых брюках,
Плачет смотрящий, плачет на небо.

В те берега мой мозг забредает,
Где небо, как сталь, а глаза, как алмаз,
Где Христос постарел и оказался на паперти,
И солнце восходит раз через раз.
Где в память о жертвах слепого похмелья,
Сочиняют стишки и бросают слова
На ветер, на счастье, в окно и за двери,
Говорят, там зеленее трава.

Катится мышь, взгляд в отражение:
Там снова я, и нету движения.
Там снова я, я бесполезен.
Серая мышь, в сторону, в даль.
Под ногами полы, над полами ботинки,
Джинсы, рубашка и голова,
Обрывки лица, похмельное счастье,
Заоблачный взгляд в отраженье стекла.

Полная грудь непонятно чего.
Отсылки к словам легендарных пророков.
Мальчик на улице выстрелил в небо,
Но его наказали из-за уроков.
Железный восход картонного солнца
И пепел сыплется вместо дождя.
Небо, как сталь, и дуэль с незнакомцем.
Об этом ли пели убийцы вождя?

Слева старик, справа смотрящий,
Оба стоят на месте своём.
Спереди солнце встаёт над дорогой
И ждёт когда все мы дружно уйдем.
Но защёлкнут замок и все песни допеты.
Обрывки стихов кубарем вниз,
Поэт на полях умирает не сразу,
Ведь я его не просто так нарисовал.

Задайте вопрос себе пред рассветом,
Без утайки ответьте на свои же слова.
Жили ли вы, или играли с пинцетом,
Пытаясь ухватить хоть немного себя.