Мальчишка-фантазер,
мальчишка-хулиган,
что на язык остёр,
но добрый мальчуган,
мечтал открыть звезду
и остров отыскать,
и отвести беду,
и книгу написать;
построить светлый дом,
деревья посадить,
талантом и умом
отечеству служить,
собаку завести,
ее дрессировать,
по выжженной степи
на лошади скакать;
все земли обойти,
все реки переплыть,
кого-нибудь спасти...
Навеки полюбить!

Лишь надумал он в путь пуститься,
лишь наметил маршрут и план,
как подбитая кем-то птица
вдруг упала к его ногам.
Подобрал он ее осторожно,
осмотрел и вздохнул: "Ну вот.
Что ж, лечить ее будет сложно.
Отложу до весны поход..."

Мальчишка-фантазер,
мальчишка-хулиган,
что на язык остёр,
но добрый мальчуган,
всю зиму жил мечтой
увидеть, как встает
диск солнца над землей
из океанских вод;
еще мечтал уплыть
на яхте голубой,
дельфина приручить
и взять его с собой;
и где-нибудь на дне
найти пиратский клад,
зарытый в глубине
три сотни лет назад;
все сказки прочитать,
науки изучить,
картины написать...
Навеки полюбить!

Только что ему делать с птицей?
Уж весна за окном хлопочет.
Ах, пора бы и в путь пуститься,
но она улетать не хочет,
над его головою вьется,
когда мальчик к дверям подходит,
и о стены и стекла бьется...
Он и в этот раз не уходит.

Мальчишка-фантазер,
мальчишка-хулиган,
что на язык остёр,
но добрый мальчуган,
пытался много лет
от птицы убежать,
она кидалась вслед,
надеясь удержать.
Отчаянно крылом
хлестала по щеке.
кричала на своем
пернатом языке:
"Ведь я — судьба твоя!
Ты сам того хотел,
когда спасал меня
от ядовитых стрел.
Я часть твоей мечты
должна осуществить.
И вечно будешь ты
Одну меня любить!"

Он слова ее слушал хмуро,
но, не в силах покинуть птицу,
поворачивался и понуро
возвращался в свою темницу.
Тосковали о нем дельфины,
и желтели страницы книжки
ненаписанной, а картины
ждали кисти в руке мальчишки...