Старые раны, усопшие воспоминания.
Саундтрек этой осени — стук вагонных колес.
Тлеют костры и горячие точки
Психоделических войн.
Мы исчезаем поодиночке,
Пряча в карманах убитую боль.
За горизонт дороги,
за горизонт, и боги
Смотрят нам вслед
И видят мир без конца и края.
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь?
Время убийц, ледяные дворцы и казармы,
Мутные лозунги, бешеный драйв тишины.
Видят во сне осколки
Империи православные мистики.
Мы тоже могли стать героями фильма,
Но пали жертвами гнусной статистики.
Дождь за окном,
Все время дождь за окном,
И стаи черных ворон
Тебе садятся на плечи.
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь?
Город машин, механизмов и ржавого смеха.
Тени полковников — признаки долгой зимы.
Дуют ветра, и ползут отовсюду
Нефтепроводы, вены и люди.
Знаешь ли ты, отчего здесь так много
Мест, где легко умирать?
День ото дня
Цветут родные края,
И обитателям дна
Сегодня есть, чем гордиться.
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь, кто мне скажет?
Сколько их здесь?
Старые раны, усопшие воспоминания.
Саундтрек этой осени — стук вагонных колес.
Тлеют костры и горячие точки
Психоделических войн.
Мы исчезаем поодиночке,
Пряча в карманах убитую боль.
За горизонт дороги,
за горизонт, и боги
Смотрят нам вслед
И видят мир без конца и края.