Пусть на вахте обыщут нас начисто,
и в барак надзиратель пришел,
мы под звуки гармошки наплачемся
и накроем наш свадебный стол.

Женишок мой, бабеночка видная,
наливает мне в кружку "Тройной",
вместо красной икры булку ситного
он намажет помадой губной.

Сам помадой губной он не мажется
и походкой мужскою идет,
он совсем мне мужчиною кажется,
только вот борода не растет.

Девки бацают с дробью цыганочку,
бабы старые "Горько!" кричат,
и рыдает одна лесбияночка
на руках незамужных девчат.

Эх, налейте за долю российскую,
девки заново выпить не прочь -
да, за горькую, да, за лесбийскую,
да, за первую брачную ночь!

В зоне сладостно мне и не маятно,
мужу вольному писем не шлю:
никогда, никогда не узнает он,
что Маруську Белову люблю!