Мне нравится, что вы больны не мною. Очередное "тебе", очередное "типо пофиг". Я знаю, кстати, что попросишь ты на Новый год: "Дедушка Мороз, хочу платьишко, и чтобы все подонки сдохли." 
Тебе нравятся картинки татуированных мальчиков. Ща, подымим в натуре, и запищат все датчики. Под потолком кружево, а мы просто дружим. Проспрягай мне снова о себе простуженной.
А Гоголю ведь снился город М твой замороженный. -47, как -28, тоже мне. Расскажи мне, милая, как там твои прохожие. Дожили.
Снова нарисуй меня, скажи, что делать было нечего. Напиши через 2 месяца, будто бы всё по прежнему. Я не знаю, есть ли в твоём плеере на вечер, или там нет меня. Конечно же, там нет меня. Расскажи им, что я больше тебя не люблю, расскажи мне, как они тебя целуют. Выпей, напейся, да только не думай, что я по тебе скулю. Скулю, а ты просто не думай. Расскажи мне что-нибудь, потом просто уйди по-английски. Как тебя любила, а я то что, ладно. Помни только тот жгучий дибильный виски, потому что твои глаза тоже алкогольно-шоколадные. Расскажи мне о городе М, о названии каждой улицы, каждой улицы, что есть в твоём маршруте. Расскажи о мечтах, что наверное сбудутся. Расскажи, о чём мечтают твои любимые люди. Заметила? Я стал как Чехов. Рассказы без сюжетов, переходя на личности, не акцентируясь на психологиевом взгляде, как Достоевский. Писать тебе по трафаретам, пошаблонно, стереотипно. Только так понимаешь кстати. А на даче сажают только печень, понимаешь? Я не понимал, пока тебя не встретил. 13 апреля, 2010. Ты вряд ли помнишь, вряд ли знаешь, как в каком-нибудь Шекспировском сонете. Ты говорила, что скучала, что беспамятно скучала. Даже не написала, заскучалась, наверное. Я хотел отпустить, но ты не отпускала. Просто, это что-то последнее. И в комнате только птицы бумажные, просто это что-то последнее. И послушай, пожалуйста, это самой важное. Не поздравляй меня с Днём рождения.