Остановись прохожий, посети мой прах.
Я уже дома, а ты еще в гостях.
Тут столько лет натяжно тишина стоит,
Никто не смог привыкнуть к небу,
Что ночью так красиво: свет от звезд бросает.
Остановись в мгновенье и посети сознание,
Скажи мне слово "да" на языке молчанья,
На языке прощанья: летели холода,
На языке детей: меня ты обними хотя бы.
Прицелься точно в сердце,
Что в крови все не последнее с меня.
Тут холодно, но это вовсе не проблема.
Я холоден сейчас, как лед в далекой снежной Антарктиде.
Я в рекурсии, перефирии вижу цепкий взгляд.
Тут кто-то дарит близким и ушедшим то, что не дарили пока живы вместе были:
Цветы-гвоздики, фото в рамке или игрушку в плюше.
Проникнет суть в сознание и в этом мысль,
Будь глубже, чем слова.
На языке молчанья скажи такое, чего на языке людей не скажешь никогда,
Скажи банальное прости, а я киваю молча.
Прохожий посети мой прах, мне уже как год тут топчат.
За год уже могила стала в сорняках,
Остановись прохожий, посети мой прах,
Я тут с тобой вещаю тихо на языке молчанья,
Немысленное в голову как пуля ты прощай,
Ты будь таким же как и был счастливым,
Но только тут такая речь, как у живых людей обида.
Растет по мне крови во что царапает до крови руки,
Запоросли сорняков никто не слышит сердца стуки.
Остановись прохожий, посети мой прах.
Я уже дома, а ты еще в гостях.
Тут столько лет натяжно тишина стоит,
А вдоль перегородки щавель,
Скажи свое "спасибо" мне на языке молчанья.
..........................................
Зачеем ты сказала, что все это не за чем.
Твои истерики это мелочи сравнительно тишины, относительно вечности.
Отнеси мои речи в подножью холма к своим голым стопам, где начинаешься ты сама
И омывай бережно, согревая обнаженные и обмороженные конечности,
В паузах между в ридах и между в волнении,
Пока светится шторм во мне, пока не закончится озарение.
Никогда не пока, только прощание на прощение.
Пожалуйста, обещай склонить полушарие мира на потрепанные колени,
Полудыша перебирая что-то до трех, друг друга перебивая,
Не унывай душа, тебе еще предстоит немало
Отвалить силу еще вкаданца на воздвижение храма до воздвижения рая.
Не унывай, радуйся, оберегай святую тайну:
Хранить молчание вопреки описанию формы
И нареки всем имени пустоты,
Когда патриции и апокриф станут единственным словом.
Словом, которым всегда был ты.