в очерченных на асфальте линиях, на ржавчине на трубах
я оставил запах своего парфюма, уходя в скорби.
ты была права тогда, я жалок и глуп.
но эти трибьюты совести не стоят того, чтобы помнить.
находить каждое утро письмо в девственно белом конверте
в ящике, на первом этаже, в подъезде.
считать про себя каждую минуту, верить, ну или после не верить.
у меня гитара стоит в углу комнаты, но играть я на ней не умею вовсе.
это как на меня и с друзьями аллюзия, мы думаем что умеем читать стихи
имея лишь голос.
имея лишь кучку воспоминаний неярких, у других такого навалом.
находить себя в каждой луже утром, и на учёбу в трамвае усталом,
ехать, прижавшись крайним к двери, что не выдержит даже пинка.
я в толпе так же пытался раньше, помню, дотянуться до твоей руки
найти душу в существе биосоциальном, просто прощаясь "пока".
однокомнатный мир в моей спальне для меня позже станет стихией
в каждый стих запихну про обитель строку, 
не пишу я стихи, я - любитель.
и мне так надоело кричать, когда иду по дороге один поздно ночью,
фонари зажигаются сами, и вслед мне тени бросают, не видя воочию.
я сплю через час, может, даже четыре. 
уж теперь мои сны заполняются мраком.
буду стакать внутри все обиды свои, и выплёскивать в клетку тетрадок.
буду так же стучать в окна, двери и стены, и лишь бы открыла, пожалуй.
я останусь в тебе только краешком тени, 
когда поздно ночник зажигаешь.