софия константиновна,
пусти меня погреться в своём подъезде,
мне некуда больше идти.
за твоим домом пригорок, где пели песни,
и целовались не с теми в первых лучах.
соня, пусти меня в сердце и в плеер,
пусти меня в иглах по венам, долой лесть;
меня спасали не раз твои мысли и трезвость,
но к сожалению
ушло сейчас всё на парах.

мы растирали в своих дёснах порох,
когда в цитадель любви приходили к нам
любители скорби и пьянок, где плачут,
ты приходила наяву, а остальные лишь во снах.
родная соня, пусти меня в душу,
меня же душит действительность, чёртов быт;
и может быть, под этот бит твоё сердце бьётся,
как и под пламенный сэмпл из песни.
а твой парень как Куртка с хотлайн майами,
он не задумывался, когда пускал кровь.
те интересные истории из стори-лайна;
в бокалах вина разлитые наскоро,
виски в фужерах, но похуй, не больно,
не быстро, не броско, не чёрство,
мы в фосфоре.
а мою голову какой день ломит любовью
к страданию с близкими, соня.

пусти меня пьяным домой и налей ещё,
пускай мы были с тобой не до конца честными.
родная соня, согрею мою душу рассказами
ложью, о том, что я кому-то нужен.
все эти песни, стихи на коленках,
в пролётах тех лестничных,
в невесть каких домах;
мои родные кварталы стали забываться,
а я к ним возвращаюсь в своих редких снах.
так заебало ныться и пить каждый день,
так заебало расходиться на полную;
в твоём районе ведь разбитые фонари,
люди тут грустят, осознавая симптомы.

скажи что нужно сделать, и я сделаю
душу свою отпуская на волю,
гонясь за мечтами, то за горизонтом,
на полную выкручиваю в плеере volume.
кем мы стали?
и что мне делать, соня?

софия константиновна,
пусти меня погреться в своём подъезде,
мне некуда больше идти.
за твоим домом пригорок, где пели песни,
и целовались не с теми в первых лучах.
соня, пусти меня в сердце и в плеер,
пусти меня в иглах по венам, долой лесть;
меня спасали не раз твои мысли и трезвость,
и мы по-прежнему друг у друга есть.