Последнее время мне часто хочется молиться
Иконе, луне, случайному сотруднику милиции.
Я выхожу на улицу и вижу такие лица,
что понимаю – Филонов просто был реалистом.

Сквозь щели всех жалюзи, из всех тонированных тачек
Они на меня смотрят взглядами наждачными.
И каждый хочет моей смерти, так или иначе.
Я чувствую, как мальчик метит мне в висок воланчиком.

Любимая, не давай мне с собой список продуктов,
Я заблужусь в магазине, пропаду там,
Куплю нефть вместо колы, бомбу вместо грейпфрута
Буду застрелен охранником, спутав нетто с брутто

По дороге домой вдруг споткнусь об трамвай,
Гаишник обнаружит, что недействительны мои права
На свободу, на жизнь, и на «бобике» в ад
Отвезет меня под какой-нибудь хит Шифутинского

Последнее время мне часто хочется молиться.
Счастье постыдно, когда чужая боль так близко
Боже, ты пытался придать этому бреду смысла –
Ошибка! Ошибка! Система зависла.

Мои страхи становятся моими фобиями,
Мои страхи становятся моими желаньями
Существование становится чем-то вроде хобби
Сущность теряется в процессе существования.

мои движения скованы поднимаю выше ворот
туплю как обоссаный посреди супермаркета
выбираю товар, ощущая себя вором
неподвижные глаза наблюдают внимательно

за моими движениями прячу взгляд на кассе
кассирша что-то спрашивает но мой рот набит глиной
забираюсь на ленту километр по трассе
хватаю корзину бегу вон из магазина

за мной охрана милиция гопота дома качаются
я босиком по асфальту на мне рубашка наизнанку
в воздухе пахнет дождем и отчаянием
мое дыханье учащается воздух отравленный

пытаюсь кричать но крик не получается
закрываю глаза пожалуйста пусть я уже дома
скрещиваю пальцы заклинание бормоча
открываю дверь ключом кажется спасен я

наскорую помыться новым гелем для душа
надеть новые шмотки помолиться новой посуде
и снится мне как во сне я умираю от удушья
сегодня утром из города исчезнут живые люди

Мои страхи становятся моими фобиями,
Мои страхи становятся моими желаньями
Существование становится чем-то вроде хобби
Сущность теряется в процессе существования.