Бешеный стоял на пороге и щурился, как кот. Он выглядел чище и старше, чем при первой встрече. Вчера Руппи забыл, что фрошеру хорошо за тридцать, сегодня об этом напомнили ввалившиеся глаза и складки у рта. Словно он ночь напролет работал. Или пил.
- Добрый день, господин вице-адмирал Талига. - Олаф Кальдмеер начал разговор, и Руппи понял, чем он закончится. - К сожалению, я не могу говорить с вами стоя.
- Сможете еще. - Ротгер Вальдес выдвинул стул и уселся, вытянув ноги в черных сапогах. - Должен вам заметить, что погода сегодня отвратная.
- Господин Вальдес, - говорить Олафу было трудно, но он не замолчит, пока не скажет всё, что хочет, - я рад, что могу сам назвать свое имя. Я - Олаф Кальдмеер.
Бешеный присвистнул.
- А мне казалось, я вас так хорошо не узнал! Что ж, яйца разбиты, молоко пролито, и выбора больше нет. Мне это не нравится, я люблю свободу маневра.
- Я бы тоже предпочел другой исход, - натянуто улыбнулся Олаф, - уверяю вас.
- Нет уж, пусть всё остается, как есть, - фрошер сверкнул зубами, может, его мать и была с севера, на сыне это не сказалось. - Вам, адмирал, пить нельзя, а мне по такому случаю нельзя не пить. Господин фок Фельсенбург, вы разделите мой порок?
- Выпей, Руппи, - велел адмирал, пытаясь приподняться на здоровом локте. - Могу я попросить вас рассказать о конце сражения?
- Всегда терпеть не мог рапорты, - Бешеный взялся за кувшин, - но рапорт вице-адмирала Вальдеса адмиралу Кальдмееру - совсем другое дело. Сейчас, с мыслями соберусь.
Это тоже было неправильно, как и всё, что случилось в последние дни, когда удачи оборачивались ловушками. Попутный ветер, беззащитный город, любезный хозяин...
- Берите, сударь, - в руках Вальдеса были два полных стакана. - В этой комнате обычно ночует мой дядюшка Вейзель. Если тут витает его дух, вам должно сниться что-то скучное, но высоконравственное. За личную встречу, господин адмирал. И пусть после этого кто-нибудь скажет, что судьба не кошка!