Нет дна в теплоте проткнутых рук, друг!
Бездна обволакивает дрожь губ...
Теперь холодно и темно вокруг вдруг
Сердечный стук звуком мук подарил испуг.
В пустой комнате, в омуте - тонущий.
Тишину разрезает острый крик о помощи.
Заблудился сам в себе, медленно бредущий,
Пациент палаты в иллюзиях странствующий.
Шрамы полосами поверх вен расписаны...
Зачем ты разговаривал с чужими голосами
Или черно-белыми управлял снами;
Имена выцарапывал стекла   осколками?
Образами страхов всплывали метаморфозы,
Оставляя мокрыми глаза и занозы.
Белые халаты убеждались в признаках невроза,
Увеличивая силу тока и уколов дозы...

Умные доктора отняли прогулки -
В этом стали виноваты абстрактные рисунки.
Глушили звоном гулким эти ультразвуки,
Не давая спать третьи сутки.
Да. Он еще верил в бога и искал выход.
Бродил по черному тоннелю и видел свет.
Но, все же, больше жизни, хотел последний выдох,
Чтобы нащупать пальцами нежный рассвет.
Белые халаты, длинные минуты, куски ваты,
Шприцы, препараты, занавески сняты.
Он навсегда запомнит с ухмылкой взгляды,
Ангелы на небесах, да будьте прокляты!
Конвульсии, боль, стон, в глазах померкло.
Зачем на потолке с отражением зеркало?
На запястьях кожаные петли крепли...
Пациент шестой палаты увидел пекло.

Наконец он обрел покой невидимой весной.
Тоской немой затаскан безвозвратной.
Теперь он навсегда обрел другой покой.
И не узнал, болен он или больной.
Диагноз профессора Комова Евгения -
Параноидный тип. Шизофрения.
Была также предпринята лоботамия.
Выхода у пациента другого не было.
Друг мой ушел со шрамами, рваными ранами,
Царапаными пальцами с занозами,
С кровавыми потеками, с криками, болями,
С синими пятнами, с линиями странными.
Божьи твари много на себя власти взяли,
Свою же веру за бесценок продали.
Разорвали нити пройденной морали,
Марая души драмами, прячась за храмами.