Куплет 1
Утром в кухне на белом столе корвалол и стакан.
Значит, снова ночью во сне, батя видел Афган.
Значит, снова сжимал автомат, видел лица погибших ребят,
Значит, вновь по приказу попал в необъявленный ад.
Вновь до боли сжимал автомат, видел лица погибших ребят,
Значит, вновь по приказу попал в ад.

Там в ущельях чуждой страны стонет память в камнях.
На дорогах той адской войны, сколько жизней в прах…
Люди там проживали свой путь, там сознанья разорвана суть
И до сих пор от терзающих снов давит грудь, 
Души там пробивали свой путь, там всей жизни разорвана суть, 
И до сих пор от терзающих снов давит грудь.

Припев
Под обстрелами прошлого, даже в солнечный день колотит дрожь,
Под обстрелами прошлого, безразличие лиц – нож.
Крепко с памятью срощены, запах крови, страх и оскал западни,
От Афганского прошлого, Господи, спаси и сохрани!

Куплет 2
С изменённым сознанием жить, - остро чуять нутром, 
Нервы - тонко звенящая нить, – Афганский синдром.
А значит, чья-то боль, как своя, значит общая полынья,
И терпения чаша уже по края.
Значит, чья-то боль, как своя и смириться с неправдой нельзя,
И терпения чаша уже по края.

Припев
Под обстрелами прошлого, даже в солнечный день колотит дрожь,
Под обстрелами прошлого, безразличие лиц – нож.
Крепко с памятью срощены, запах крови, страх и оскал западни,
От Афганского прошлого, Господи, спаси и сохрани!