Расстреляли рассветами память, бредущую в поле,
 Исходили всю воду, а берега до сих пор нет.
 Поменяли, не глядя, на правду свободную волю,
 Да пожгли фонари, не познав где кончается свет.
 
 Я не сплю - мое время, как смертник скребет по бумаге.
 Я в конюшне для птиц, я в плену отношений ко дну.
 У бездомного пса видишь больше ходячей отваги,
 Как подняв свою лапу, он лечит больную страну. 

соло 

 Сколько веры в огне, сколько верности в тающем снеге.
 Так темно - я в аду, иль за пазухой брата Христа.
 Ты бросаешь цветы на могилу, закутавшись в неге;
 Я лечу, как солдатики, в счастье с гнилого моста.
 
 Съели жизнь в одночасье: десерт, как всегда, будет голод;
 Мы бросали слова в рок-н-ролл, как незрячих щенков.
 Рано утром в тумане теплом отражается холод,
 Блеск ненужных и сданных в уценку счастливых подков.
 
соло

 Я не знаю, как жить, если смерть станет вдруг невозможна;
 Память вырвать непросто, как выклянчить песнею дождь.
 Имена на дверях перелистывая осторожно,
 Hе заметишь, как на пол гербарием выскользнет вождь.
 
 Раздарил всем по сердцу, себе ничего не оставил;
 Чьи-то звезды вокруг, а мои перекрестки пусты.
 Вот и кончился бал, я последнее в брюки заправил;
 Мы поклонникам вместо автографов ставим кресты.
 
 Золотая луна цвета спелого, зрелого яда,
 Как стрелок за окном, целит мне в оловянную грудь.
 Все года по домам, провожаю последнего взглядом;
 Твое «вечное», знаю, запомнит и наше «чуть-чуть».

соло