Мирок тесных сырых городов,
разлитый меж домов картонных.
Мирок дел, оставленных на потом,
трудящихся мегаполисов и пьяных портов,
где пьяницам волны головы разбивают о борт.
Мир шлюх портовых,
у коих в ежеквартальных планах - аборт.
Мир не поддающихся цензуре заборов.
Тут танки застревают в кордонах
и кулаки в зубах.
Выручают не друзья, а гондоны.
Асфальт окрашен в бордовый.
Для самозащиты
тут тебе не хватит патронов.
Ты счастье здесь ищешь?

Счастье ищут в роддомах.

***

Взгляд к потолку был пришит.
Средь палаты врач вырос -
бывший студент-хорошист.
От него пахло чем-то душистым.
Голову кусали мысли, как вши.
Расходились все швы.
Слёзы, как крошки, корябали горло.
Першило.
Смелым поддаются любые женщины, преграды и вершины.
Она это знала.
Ногти, вцепившись в простынь, крошились.

Сложно усидеть на шиле.
Ещё сложнее выдавить, как пасту из тюбика,
из себя плод любви.
Она, ещё не родив, его любит.

По ощущениям казалось, что за дело взялись сотни бритв.
Медсестры бегали сворищем.
В таких случаях не помогают обезболивающие.

Стоны просили ушей,
как пациента кушетка.
В животе-неприятное жжение.
- Женщина, вы станете мамой.
- Да неужели?
А я, хах, почти не заметила.

Женщина, тужтесь!
Врач торопился на ужин.

- Эй, ну, как ты там?
- Здесь тесно и неуютно. Здесь чем-то воняет. Хочу наружу. Как там, снаружи?

Кхе-кхе

Улица помутнела ночью,
вздыбилась фонарями,
что обрамляли трассы позвоночник.
Ночь платье кружевное примеряла
На шлюх.
Разговоры делала пьянее и звонче.
Последние авто здесь ударились в спринт.
Утопающим в городе не нужна шлюпка.
Им нужны деньги и шприц.

Чтобы выжить здесь, нужен медицинский рецепт.
Чтобы сдохнуть - курок и прицел.
Улыбки прячут под синяками на лице.
А злость оставляют на ценниках.
Спасает, кстати, плохое зрение.

Звёзды колючие
в небо кто-то старательно вкручивал.
И разбивал фонари.
Когда этот городишко говорил,
как-то странно воняло.
Пьяницы, упав, укрыли землю одеялом.
Из канализационных люков-прыщей
вылез гной.

Этот город строптивый ждёт укрощения.
Стало теплее - у киосков всплывало говно
с пивом в руке.
Стадо неотличимых маникенов.
Здесь горло улиц и
подъездов вены
дрянью забиты, похотью и блядством.

Здесь сохли цветы на пыльных подоконниках
от недостатка света,
бомжи - от гепатита.
И процветало пьянство.

В моём подъезде жил котёнок,
от умиления глазами его все жители протёрли,
пока от голода не сдох.

Я говорю тебе все это втайне.
Город - кукушкино гдездо.
Над ним даже не пролетают.

- Вот так. Что ты молчишь? Ты где? Ты слышишь?

Вдруг, едва появившись, на небе погасла звезда.
Вам, кстати, пиздят:
Если звёзды гаснут,
Вовсе не значит, что это кому-нибудь нужно.
Если звёзды гаснут, значит они
вы-нуж-де-ны.
Женщина, вас обманули, сегодня вам мамой не стать.
Женщина, у вас выкидыш.