Окуджавиана. Триптих (Часть I) 
Александр Мирзаян

Ах, скажите, мой друг,
что нам вышло на круг?
Что за время настало такое?
Варим в шапке уху,
гнём с медведем дугу
да спасаем от змия героев.

То ли праздник такой,
то ль накрыло дырой?
Ах, мин херц, Вы сюда посмотрите:
учит вора богач,
скрипку душит скрипач
и наука терзает свой гитик.

Вот и вышло оно -
зря рубили окно.
А, может, так всё задумано было?
Аль с тупого конца
жгли глаголом сердца,
переполнив отечество дымом.

Все надежды - по швам.
Что ж осталося нам? -
Лишь гостинцы от мелкого беса.
Только - радость в разлив,
только ведьмин мотив
долетает из ближнего леса.

Нас и ворон кормил,
нас и ворог учил,
а сказать, от своих что терпели?
Но, кричи - не кричи,
все лежим на печи,
ждём, как вытянет щуку Емеля.

Из домов, из дворов
гнали в землю отцов,
только сёстры пытались поднять их.
Но не подняли взор
и молчат до сих пор
сорок тысяч испуганных братьев.

А как вышли в князья
те, что звались друзья,
как взялись за родимые пятна!
Как пошла эта знать
хором в небо плевать,
но оттуда вернули обратно.

Вот и вышел нам суд -
гнуть медвежий хомут
да растить онемевшее племя.
Мы от фирмы услуг
пилим собственный сук
да целуем кайсацкое стремя.

Знать, не давит теперь
груз великих потерь,
знать, нашли мы всё то, что искали.
Вот - из крана вино,
вот - с экрана кино,
да всё там же стоим - на Каяле.

И нашли себе труд -
чрез гранёный сосуд
видим, ищем и то, что нигде не увидишь.
И творим чудеса,
а заглянешь в глаза -
там у всех отражается Китеж.

То и свету у нас,
когда искры из глаз
озаряют ошибкой ошибку.
На телеге с веслом
по оврагу гребём
да зовём государыню-рыбку.

Где тут вытянуть воз,
не снимая волос!
Уж и лебедя звали, и рака.
А теперь не понять:
то ли Жучку позвать,
то ли внучку отдать за варяга.

Ладно, хватит грустить,
ибо мир уместить
можно только в дырявом кармане.
Скажешь, в руки не взять?
Но далёко видать.
И внимает мудрец обезьяне.

Правде - добрыми стать.
Мы не будем молчать,
а достанем счастливые краски.
Чем кричать во степи,
лучше жить на цепи
да по кругу рассказывать сказки.

А заметим едва,
как нам тяжки слова -
мы подставим под вымысел плечи.
Будем песен не петь,
будем тихо смотреть,
как на землю спускается вечер.

Кто гусиным пером
возводил этот дом,
что бы мы обнимали руины?
Где нам! Что нам беречь?!
Ой ты, русская речь!
Запах дивный от книги старинной.

Так откроем вино,
и в пустое окно
поплывем на горбатом диване,
где кончается лес,
где на поле чудес
осыпается древо желаний.

1984