Там в семье прокурора, в безмятежной отраде,
                                  Жила дочка - красотка с белокурой косой,
                                Как отец, горделива и прекрасна собою,
                              С голубыми глазами и открытой душой.

Было ей восемнадцать, никому не доступна,
Понапрасну ребята увлекалися ей -
Никогда не посмотрит, не подарит улыбки?
И с каким-то презреньем все глядит на парней.

Но однажды на танцах горделивый и быстрый,
К ней шикарно одетый подошел паренек -
Горделивый красавец из преступного мира,
Поклонился ей в ноги и увел за собой.

Было много там водки, было много веселья,
Только вдруг отчего-то загрустил паренек:
Ничего он не хочет, ничего не желает,
Только тело красотки, только водку лишь пьет.

Но судьба воровская меняется часто:
То тюрьма, то свобода, то опять лагеря...
И в один понедельник, в этот вечер ненастный,
Он спалил на балу, и ее, и себя.

Там за красным столом, одураченный дымом,
За стаканом стакан воду пьет прокурор,
А на черной скамье, на скамье подсудимых,
Сидит дочка красотка и молоденький вор.

Попросил он свободы попрощаться с женою,
Попрощаться с женою на одну только ночь,
И отец согласился, обливаясь слезою,          2 раза.
Ведь не думал отец, что судить будет дочь... /