Русский барин в норвежском кафе
Как положено, чуть подшофе.
Как положено барину, крупный.
Стул под ним, разумеется, шаткий. 
Он сидит между водкой и супом
Как положено русскому, в шапке.

И одну за одной папиросы
Барин курит так жадно и густо,
Что жующим вокруг альбиносам
Сразу видно, что барину грустно.
Что ему неуютно и тесно,
Как медведю в нейлоновой блузке.
И совсем уж конечно не к месту
Барин что-то затянет по-русски.

Ой ты чертова тройка, да чертов кабак,
Да чертовки цыганки патлатые
Разморили меня, и заснул как дурак,
Между водкой уснул и салатами.

А проснулся ни двери, ни щелочки,
И куда-то пропали все, сволочи.
Ни цыган, ни салатов, ни водочки,
Лишь прибитая к полу скамья.
А над ней висит портрет классика,
Но не Дарвина, нет, и не Разина,
Так, знакомая в общем образина,
И вдруг вижу, о Господи, я!

Я гляжу на портрет, вижу  - липа же!
Сразу видно художник был выпивши.
И откуда ж во мне столько кипиша ,
И такая гвардейская стать?
Такой пафос во всей моей внешности,
А в глазах столько странной сердешности
От которой лишь холод в промежности,
И безудержно хочется встать.

Встал, стою перед ним, чуть не в обморок.
Он с портрета румяный, как окорок
Говорит мне, что сдрейфил, мол, то-то брат,
А какой был герой – Ганибал.
Как геройски за доллары Штатские
Распевал свои песенки гадские,
Может думал, играешься с цацками,
Нет, товарищ, с огнем ты играл.

А талант ведь! И мог бы играючи
Жить бы жить себе, брат, припеваючи.
Ты представь только песни бы Галича
Пел бы Краснознаменнийший Хор.
И, быть может, от власти уставшие,
Пригласили на дачку бы в Павшино
Тебя соколы наши и маршалы
И водили б с тобой разговор.

Нет, ты выбрал карьеру предателя.
Эх вы русские горе-спасатели.
Ты народ наш обидел и партию,
И выходит ты, братец, не наш.
Ты признайся, ведь рад, когда худо нам.
Тебе Троцкий попутчик с Иудою.
Так что топай, товарищ, отсюдова
Шагом марш, дорогой, шагом марш.

Ох ты чертова тройка, умчалась куда?
Возишь нынче дельцов по делам, да проныр.
И уже никогда не вернёшься туда,
Где живу я один, где живу без страны.
И уже никогда не вернёшься туда,
Где живу я один  без страны.

Русский барин, допив, осерчает,
И сломав в кулаке папиросу,
Он допьет свою водку за чаем,
Грустно встанет и тронет на воздух.
Лишь помешкав у выхода важно,
Распрощается с пальмою в кадке.
Одного ж поля ягода, как же
Ведь и ей на чужбине не сладко.

Он неспешно уходит, качая рукой.
Торопиться не надо сегодня и впредь.
Впереди ещё много таких кабаков, 
Впереди ещё жизнь и нелепая смерть.
Он идет, размышляя, наверно о том,
Что когда-то смягчится судьба и режим.
Что быть может когда-то вернувшись в свой дом,
Скажет он: сколько лет я здесь не был и зим.