Дождик капает как курица лапою, какая дрянная весна.
Дни длиннее, а ночи короче, ворочаюсь мне не до сна.
Ветер в окна деревья промокли, мерцает на улице свет
Еле живой как червяк дождевой, я лежу, ожидая рассвет.

И вдруг как белые приведения, ужас глаза из орбит вылетают.
Женщины легкого поведения, голые надомной летают.
Машут руками, матом ругаются, здравствуй, здравствуй наш повелитель.
И с потолка на меня кидаются, люди добрые помогите.

Как дожил до утра, я не знаю, налью себе и накачу.
А в голове дурные мыслишки и это уж слишком и надо к врачу.
Пришел, рассказал, как летали, как лезли целоваться и на пол нагадили.
Он мне говорит, что не надо волноваться, считайте, что мы все уладили.

И вдруг как белые приведения, ужас мурашками по спине.
Женщины легкого поведения, в белых халатах бегут ко мне.
Со шприцами бинтами и ватой, пулей кричат, санитаров зовите.
Я увернулся, нырнул сквозь халаты, ловите его, кричат, ловите.

Вырвался на улицу здесь хорошо, с толпою смешаюсь и ладно.
Где бы достать мне лечебный порошок, что б было все опять шоколадно.
Зашел в аптеку, цены кусаются и девушка в окне словно мумия.
Я ей говорю, эй проснитесь красавица, дайте что-нибудь от безумия.

И вдруг как белое приведение, продавщица второго отдела.
Дайте кричит мне его на съедение, я разберусь с его тощим телом.

Ай-яй-яй, моя жизнь это триллер, даже пускай эротический.
Я с этой жизнью бороться, бессилен, то есть абсолютно практически.