Когда придет зима,
когда наступит февраль,
и черный фонарь
станет желтым, как янтарь,
я прикажу себе молчать
и не ходить в тот дом.
Кому-то станет интересно
в чем беда.
Я раньше не бывал
так часто дома никогда,
и я мечтал о телефоне,
а он теперь для меня ерунда.

Hо это просто рубеж,
и я к нему готов.
Я отрекаюсь от своих
прошлых снов.
Я забываю обо всем.
Я гашу свет.
Hет мира кроме тех,
к кому я привык,
и с кем не надо
нагружать язык,
а просто жить рядом
и чувствовать, что жив.

Когда ветра морские
будут крепко дуть,
я постараюсь сразу лечь
и уснуть, я это так давно
и навсегда решил.
К каждому звуку
я буду готов,
но в том доме не предпримут
ни малейших шагов,
обвиняя во всем
сдутость шин.

Hо это просто рубеж,
и я к нему готов.
Я отрекаюсь от своих
прошлых снов.
Я забываю обо всем.
Я гашу свет.
Hет мира кроме тех,
к кому я привык,
и с кем не надо
нагружать язык,
а просто жить рядом
и чувствовать, что жив.

Когда пройдет много лет
и я вернусь в тот дом,
где холодно всегда
без огня и с огнем,
меня встретит хозяйка и
посмотрит на часы.
И тогда я пойму,
что мой дом сгорел.
Я оставил все,
а сам уцелел.
Hо зачем я опять
вернулся к тебе?

Hо это просто рубеж,
и я к нему готов.
Я отрекаюсь от своих
прошлых снов.
Я забываю обо всем.
Я гашу свет.
Hет мира кроме тех,
к кому я привык,
и с кем не надо
нагружать язык,
а просто жить рядом
и чувствовать, что жив.