Будильник, 9:30 утра, чё-то как-то темно немного, потеряно.
Надо постараться встать. Блин, где это я?
Чё это за комната такая огромная, всё перевёрнуто с ног на голову.
Потолок с разбитыми люстрами, кажется, до меня тут уже все были.
Разбросаны пластинки Led Zeppelin, но почему-то на фитах у Уитни Хьюстон.
И стены вокруг хрустят газетами, звук отсутствует.
Неужто я пошёл по пятам свихнувшийся, заглянул в календарь,
И что? Тридцать второе, ноябрь.
Вот я в дороге по ямам искал рассудок, но тот заметал следы,
По ходу, будучи не солидарным со мной, не знаю.
С такого ли мы становимся тронутыми, но как в Стокгольме оказался
Я не могу понять, и почему утром город под звёздным куполом вдруг?
Шаг ускорил, замечая,
Что люди становятся куклами вкованными в гонке за вещами.
А вот и типочек какой-то с пивом в руке, по-моему, с "Клинским" грузчик,
Но почему-то вместо крышки клавиша Print Screen прикручена.

припев 2 раза:
Дал кто тебе эти наркотики? Спрячь их подальше в антресолях.
Что, не находишь смысл и логику? Ведь эти буквы всем адресованы
На вес золота для переработки тщательной, бережной.
Всё, что пережил, верными взорами приближается к финишу.

Протоптав ещё пару миль в сторону севера,
Я пригляделся и увидел дверь в стене,
Возникшей тем временем с прибитой табличкой с надписью "Космос".
Я, вроде бы, должен был догадаться, кто против нас и кто с нами.
Войдя в дверь, оставил слово "Пожалуйста", "Спасибо вам всем".
Типа чистый пожар в устах базировался на пикселях.
С принципом леприкона дай-ка номер в электрогнёздах,
Но я прямиком с Байконура уже вылетел к звёздам.
Помню, как надавил на рычаг, как вышел из атмосферы,
Как чё-то датчик пищал, про нехватку топлива, наверное.
Помню, как проснулся тогда от громкости в колонках,
И больше никогда не слышал рокота космодрома.

припев 2 раза:
Дал кто тебе эти наркотики? Спрячь их подальше в антресолях.
Что, не находишь смысл и логику? Ведь эти буквы всем адресованы
На вес золота для переработки тщательной, бережной.
Всё, что пережил, верными взорами приближается к финишу.