Я часто слышу о парнях своих, 
Познавших раны, боль и горечь медсанбата, 
Что жизнь почти закончилась для них – 
Кому теперь нужны эти ребята? 

В лицо об этом им не говорят, 
Но шепота за спинами довольно. 
А кто дал право веру в них терять 
И кто позволил унижать их болью? 

И тот, кто шел на пулеметный огонь, 
Кто грудь подставил под свинец и под боль, 
Кто видел как сквозь черный дым : 
Смерть наклонилася над ним, 
Кто дни считал и видел маму во сне, 
Своих любимых, свет в далеком окне, 
Не отступал и честно жил, 
Кто выжил и кто победил! 

В реанимации холодный синий свет. 
Тупая боль всю ночь терзает тело. 
Забота медсестры, но как помочь 
Коль нервы натянулись до предела. 

И страшно давит эта пустота, 
И выход – пулю в лоб, как в прошлом веке. 
Вам только бы подняться, а тогда 
Ни кто не сможет ляпнуть что калеки. 

И тот, кто шел на пулеметный огонь, 
Кто грудь подставил под свинец и под боль, 
Кто видел как сквозь черный дым 
Смерть наклонилася над ним, 
Кто дни считал и видел маму во сне, 
Своих любимых, свет в далеком окне, 
Не отступал и честно жил, 
Кто выжил и кто победил! 

И будут еще горечи обиды 
От тех, кто жил за спинами шипя. 
Они давно душою инвалиды, 
Жалеть привыкли только лишь себя. 

Ни мало среди гор Афганистана 
Вы испытаний огненных прошли. 
Об этом песни петь не перестанут. 
Поклон Вам низкий, парни, до земли. 

И тот, кто шел на пулеметный огонь, 
Кто грудь подставил под свинец и под боль, 
Кто видел как сквозь черный дым : 
Смерть наклонилася над ним, 
Кто дни считал и видел маму во сне, 
Своих любимых, свет в далеком окне, 
Не отступал и честно жил, 
Кто выжил и кто победил!