Тишина слишит намного больше, чем я видел
Вижу обиды обиженых, обидчиков...
И тех, кого обидел, тихим шёпотом прошу простить меня,
Я больше не умею убегать от боли - боль зависима...
Не нужно песен, письма в ящике давно изъяты,
Пение певиц в динамиках даже Антону не кстати...
И сколько надо быть другим, чтобы вернуть потерянных?
Сколько платить надо, чтобы верить и быть уверенным?..
Бездонные глаза мне подарили откровения, 
Потом я растерял их где-то в холоде севера,
В суматохе рассеяности клею осколки любви и ненависти,
Грани между ними стёрты...
Боже, Господи, странно... как же я стал странником?
Как же я мог оставить пороги ради грехов и пороков?
Знаю: мои друзья со мною - им похуй на золото,
Храни их душу, пусть они будут вечно молоды.
Ну а я отдал бы всё ради улыбки ребёнка,
Отдал бы многое ради оваций честных, а не громких,
Все дни отдам ради одной ночи с любимой,
Забуду печаль, но не смогу забыть её мотивы...

И лучше бы я оказался не прав в этой старой строчке,
Под музыку Л.А. фильмов...
И так сильно расстроены струны, слова в урны,
Потому что нервы - заживо...
Мотивы не просты... маты...
Они здесь заменили пустоту...
Взгляды грозно...
Загвоздка в чувствах, цена в глазах,
А это ух не пусто... Музу подтяни.
Все разные сволочи, покрути время назад,
засада! Лажи, ложись...
В этом все наши выстрелы, саморезы, признания...
Все наши слёзы. Как ни крути,
С утра до вечера пение птиц лелечет.
Проклятие на музыке вечной,
И здесь люди-пастыри с деньгами продают свечи.
Мучимся меченые... за что?
Жир судей над нами, а с ними русское зло.
Есть числа в дурмане, слова в тумане,
Не говорите маме, что я любил её... Спасибо всем... и нет никого...
Это всё сильнее боли,
Как рассказ, блядь, в одиноком поле...
Но всем ещё весело? А этим всем ещё молчать полезно.
Итак, молчать вам всем полезно...