ВСЕ, КАК ПРЕЖДЕ

Я жру хлопьями первый осенний снег,
Я люблю тебя больше, чем человек,
И если б грязь под ногами могла говорить,
Она много б об этом сказала.
А за ширмами бешеных каменных стен – 
Этим вечным оплотом равноценных систем,
На ячейки разбитых неумением жить, -
Та же серость подвала.
А за черным от боли оконным стеклом
Сидит мальчик, укутавшись в плед калачом,
И, боясь темноты, опасаясь дышать,
Смотрит в ночь неживыми глазами…
И я знаю о том, я ведь так же, как он,
Кутал тело и душу в свой маленький дом…
И если б грязь под ногами могла говорить,
Она много б об этом сказала.

Ref:  И все, как прежде, да только не радует,
Заросли фонарями улицы,
Пахнет пылью: не озоном, не ладаном…
Да больно сердце в груди сутулится.

Птицы бьются за право залезть на карниз:
Те, кто злее – в гнездо, неудачники – вниз,
Только думаю я: если я такой злой,
Почему ни карниза, ни грамот?!
Видно, я по-иному построенный зверь,
И хоть сколько отрежь от меня и отмерь,
Я по-прежнему, наполовину живой,
Рою свой андеграунд.
И если ты пьешь вино и довольно давно
Опустился, как камень, на самое дно,
И в троллейбусах лбом прикасаясь к стеклу,
Уничтожить пытаешься боль,
И в кусок пустоты превратилась душа,
И в карманах – ни сигарет, ни гроша,
Но ты едешь вперед, к добру или злу…
И по-прежнему как-то живой.

Ref:  И все, как прежде, да только не радует,
Заросли фонарями улицы,
Пахнет пылью: не озоном, не ладаном…
Да больно сердце в груди сутулится.

А в течении осени – листьеворот.
Берегись, равнодушный, кто мимо пройдет.
Я в пустой подворотне, на сквозняке
Глушу водкой озябшую совесть.
Кто-то строит утопии, пишет стихи
И себе самому отпускает грехи…
Я стою с сигаретой в холодной руке,
Позади – убегающий поезд.
Понимание следствий, постиженье причин,
Равнодушие женщин, бездушье мужчин,
Недовольство отцов, унынье детей
И дороги, дороги, дороги…
И тот мальчик поймет, хотя он еще мал,
Что не будет по жизни других одеял,
Что они не спасут от незваных гостей,
От тоски, от любви и тревоги…

Ref:  И все, как прежде, да только не радует,
Заросли фонарями улицы,
Пахнет пылью: не озоном, не ладаном…
Да больно сердцу в груди...