Один китаец был мастером подземного пенья. 
Он пел только частушки. 
Каждый четверг он ходил в чайный дом, 
Где его поджидали две сестры-хохотушки. 
Он пел, когда его одевали; 
Он пел, когда его хоронили. 
Когда закончился репертуар 
Он сказал: Теперь мне не место в могиле. 

Жизнь ползет как змея в траве 
Пока мы водим хоровод у фонтана 
Сейчас ты в дамках 
Но что ты запляшешь 
Когда из-за гор 
Начнет дуть трамонтана 

Одна женщина преподавала язык Атлантиды, 
Сидя на крыше. 
Соседи видели, как каждую ночь 
К ней слетаются йоги и летучие мыши. 
Один священник вступил с ней в спор; 
Он втайне всегда желал ее тела; 
Когда он вытащил свой аргумент, 
Она засмеялась, она улетела... 

Жизнь ползет как змея в траве 
Пока мы водим хоровод у фонтана 
Сейчас ты в дамках 
Но что ты запляшешь 
Когда из-за гор 
Начнет дуть трамонтана 

Один матрос реставрировал старинную мебель 
И хлебнул с ней горя 
Каждую ночь он спускался в гараж 
И рыл подземный ход, чтобы добраться до моря 
Тридцать лет - он закончил рыть 
И вышел где-то в пустыне 
Он пал на колени в соленые волны 
И припал к ним губами, как будто к святыне 

Жизнь ползет как змея в траве 
Пока мы водим хоровод у фонтана 
Сейчас ты в дамках 
Но что ты запляшешь 
Когда из-за гор 
Начнет дуть трамонтана