мы с тобой две половинки одного целого
просто ты, забыла об этом видимо
я внутри себя каждую ночь переживаю трагедию
ураган Катрин, нервно курит у магазина
пока ты, торопливо наматываешь бинты на ссадины
но они ведь открыты ещё, конвера запачкаешь
перестань играть в ледяную скульптуру, в башню
помню в детстве от Форб Боярда так же подташнивало
каши, кашель, кашпо, каштановый
это всё не о том, что не покидает меня
я болею, я задыхаюсь
а весна бьёт по темечку, по шапке меня

завтра, завтраки, завариваю варианты
отголоски, отчаянье, отвернулась
на коленях, на скомканных, чёртовых правилах
я рисую твои глаза на белом холсте мазутом
размалёвываю, разукрашиваю, заливаю
забирай всё что хочешь, не жалко
ни капли, ни голоса
ты бы видела только эти пожары
ты бы чувствовала запах
похлеще, чем в Холокост
если я так ничтожен, так прост
дак убейте во мне то живое, что таскаю под рёбрами
изнеможён
не смотрю больше по сторонам
не читаю Форда
не рассказываю стихи народу
не выплёскиваю всю дурь на поле
коленные чашечки сломаны, как и тот, кто в тебя так влюблён

мне шестнадцать, пусть мне будет шестнадцать
и весна промахнётся
в джинсах обшарпанных я не увижу тебя
не влюблюсь
не свихнусь
не отдам тебе сердце
сопьюсь в сорок 
да Бог со мной

где этот Бог, когда кроме него никто не поможет?
пропускаю клеточки
нарушаю поля
врываюсь на скорости в города
путаю часовые пояса
ремни сжимают ту сердцевину, где всё ещё ты

где всё ещё ты
ты
ты
ты
ты
ты

каждый день
ежесекундно
до ужаса
до холодного пота в третьем часу
до слёз за ужином
до хриплого

 "мама, я больше так не могу!"

до истерик на улице
до крови из носа в первые секунды марта
на платформе, где ты меня провожала, шепча мне 

"вернись, я же жду"

пепел, первый, прощание, пропади 
искоренить, испорченный, иммигрировать
из тебя с вещами на выход
провожающих просим покинуть данную жизнь

да не реви ты