Пооткрыли вновь церквей, будто извиняются, 
И звонят колокола в ночь то там, то тут, 
Только Бога нет и нет, ангел не является, 
Зря кадилом машет поп и бабушки поют, 
И бабушки поют.

А Бог оставил нам в наказ 
Старые инструкции, 
Почерневший образок, высохших елей, 
Ну а Сам покинул нас 
После революции, 
И теперь в других краях, где живут светлей.

Мимо кассы - чтоб быстрей, 
Взял портвейн таврический, 
Возвращаюсь и смотрю - верится с трудом: 
Кто-то в черном у дверей 
Смотрит иронически. 
Отпираю дверь ключом, приглашаю в дом

То ль виденье, то ль обман, 
То ль к беде, то ль к радости, 
То ль плевать через плечо, 
То ли голосить... 
Достаю второй стакан, 
Набираюсь храбрости: 
Мне так много у него 
Следует спросить. 

Я давно другим не лгал, 
Врать вообще не хочется, 
Только вот не врать себе во сто крат трудней... 
Я хочу спросить у Вас, 
Ваше Одиночество: 
Как бы веру сохранить и что мне делать с ней? 

А еще вопрос такой: 
Каково покойникам? 
Отчего маршрут туда
День и ночь открыт, 
Но в конце не ждет покой 
С тихим светлым домиком, 
Не хранят меня глаза 
Ваших Маргарит? 

Я бы был ужасно рад 
Слышать Ваше мнение... 
Только молча гость сидел, попивал вино, 
Досмотрел программу "Взгляд", 
Депутатов прения, 
На часы взглянув, зевнул и вылетел в окно.

И в раскрытое окно 
Ночь глядит загадочно, 
Дыры звезд на платье тьмы - 
Драный материал.
Дел, как видно, у него 
Без меня достаточно,
Ну а может, он, как мы, 
Силу утерял?
Ну а может, он, как мы, 
Знанье утерял?
Ну а может, он, как мы, 
Веру утерял?