Все объясни сам ты себе, 
Ведь все твое на твоей руке. 
Молча иди и не сияй, 
Чувства сомни, их поджигай. 
В солнце и дождь, в холод и дрожь 
Отвернись от людей: подставь их под нож! 
Их слова врут, и взгляд их глуп, 
Но кровь одна - гепатитова… 

«Как же прорыть рвы и реки? 
Так невозможно пережить – больно. 
Чума меж ваших рук ползет, суки. 
Но никто боле не принесет мне злобы» 

Печаль нема! 
Он играл в одного - не вписался в социоблеф. 
Пять недель в заточении – пять мощей изо рта 
Выплюнул в плоском мщении на их улицы дна. 
Печаль нема! И он сдувает с нее гнев. 
Пальцев пять – он рисует снова вечный рассвет. 
Печаль нема! Сей оплот для постылых. 
Все пустует его гроб на скамье подсудимых… 

Печаль нема! 
Грань тонка… 

Печаль нема, 
И последнего слова жаль. 
А их крики пусть ветром крошит 
Мать-экзистенция! 
Шаль меж ним и мирами накрыла 
Больной силуэт, ползущий под фонарями. 

Грааль, тот самый из последних. 
«Последний из последний, последний из тех первых.» 

Мямлит, говорит, ладонью плавно произносит «жить» 
И умирает… «постепенно. В глазах бездушных бледно». 

«...Эгом из ненастий. 
Я сделал из проклятий 
Свободу милосердий 
Вырезал все тщетно. 
На площади восстаний 
Один без притязаний, 
Как злость без цели кратной - 
Ненависти чистой. 
Горсти разрушений 
Из внутренних поверий».