Господа...
Пускай старинный слог мой
Вас не смутит нисколько,
Вы лишь его достойны,
А модных слов довольно.
На веки ваш невольный.
Амур, что дружит с болью
Меня пронзил стрелою,
И потерял покой я...

Разве бы я дерзнул на новизну
В описании бездны глаз тех, в коих я тону.
Фразы так не любезны, слова всё лгут,
И не уместны песни с грустью,
Струны как прут.
О муза, молю тебя, о Мельпомена,
будь другом верным мне в труде сим сокровенном.
Пусть внемлет слух того создания небесного,
Позволь поведать ей насколько бедствую.
Как трепетно мысли порхают, когда рядом с ней.
И кроме встречи я не чаю прочих радостей.
Отрада дней и ночей, мечты сладостные,
Всё она, всё она одна, но как подойти?
Не смею даже шепотом имя её вымолвить.
Пусть тлеет душа робкая, лишь вижу её издали.
Но мне довольно быть тенью попросту,
Восхищаться голосом, любоваться поступью.

Пускай старинный слог мой
Вас не смутит нисколько,
Вы лишь его достойны,
А модных слов довольно.
На веки ваш невольный.
Амур, что дружит с болью
Меня пронзил стрелою,
И потерял покой я...

С утра и до самого рассвета ищу всюду вас,
Лечу проворней ветра. Посредственный перит,
Одет весьма бедно, не знаменит в салонах - увы читаю редко.
Говорят, её ждут на балу, мчу туда безумный словно в новолунье.
Дворецкого спрошу смущенно с видом глупым: "А не было такой то?" - 
"Ждём с минуты на минуту".
Неистово сердце стучит норовя выскочить.
Умолчит поверженный, ладаном истекая.
Скажите, я всё гадаю, вы ангел во плоти либо на Землю выпущеное создание Аида?
Вошла, так холодна, безмятежна, уста улыбку шлют какому то невежде.
Простак, теперь хоть прямиком на плаху! Вы не моя и, раз так...
Идите на хуй...

Так, господа, ну-ка всем молчать.
Пардон, пардон, пардон корнет...
Вы не моя... вы не моя и, раз так, знать я дал маху...
Как не стыдно, ещё и офицеры...
Простите, не повторится больше...
Продолжим...

Пускай старинный слог мой
Вас не смутит нисколько,
Вы лишь его достойны,
А модных слов довольно.
На веки ваш невольный.
Амур, что дружит с болью
Меня пронзил стрелою,
И потерял покой я...