Мишка Шифман башковит —
У его предвиденье.
"Что мы видим,— говорит,—
Кроме телевиденья?
Смотришь конкурс в Сопоте
И глотаешь пыль —
А кого ни попадя
Пускают в Израиль!"

Мишка также сообщил
По дороге в Мнёвники —
Говорит: "Голду Меир я словил
В радиоприёмнике," —
И такое рассказал,
Ну до того красиво,
Что я чуть было не попал
В лапы Тель-Авива.

Я сперва-то был не пьян,
Возразил два раза я.
Говорю: "Моше Даян —
Стерва одноглазая!
Агрессивный, бестия, —
Чистый фараон.
Ну, а где агрессия —
Там мне не резон".

Мишка тут же впал в экстаз
После литры выпитой,
И говорит: "Они же нас
Выгнали с Египета!
Оскорбления простить
Не могу такого,—
Я позор желаю смыть
С Рождества Христова!"

Мишка взял меня за грудь,
Говорит: "Мне нужна компания!
Мы ж с тобой не как-нибудь —
Просто здравствуй — до свидания,
Мы побредем, паломники,
Чувства придавив!..
Хрена ли нам Мнёвники,
Едем, вон, в Тель-Авив!"

Я сказал: "Я вот он весь,
Ты же меня спас в порту.
Но, — говорю, — загвоздка есть:
Русский я по паспорту.
Только русские в родне,
Прадед мой — самарин...
Если кто и влез ко мне —
Дак и тот татарин".

Мишку Шифмана не трожь,
С Мишкой — прочь сомнения:
У него евреи сплошь
В каждом поколении.
Вон дед, параличом разбит, —
Бывший врач-вредитель...
А у меня — антисемит
На антисемите.

Мишка — врач, он вдруг затих:
В Израиле бездна их.
Там гинекологов одних —
Как собак нерезаных,
Нет зубным врачам пути,
Потому что слишком много просятся —
А где на всех зубов найти?
Значит — безработица!

Мишка мой кричит: "К чертям!
Виза или ванная!
Едем, Коля! Море там
Израилеванное!.."
Видя Мишкину тоску —
А он в тоске опасный, —
Я еще хлебнул кваску
И сказал: "Согласный!"

Хвост огромный в кебинет
Из людей, пожалуй, ста.
Мишке там сказали "Нет",
Ну а мне — "Пожалуйста".
Он кричал: "Ошибка тут, —
Это я — еврей!.."
А ему говорят: "Не шибко тут!
Выйди, вон, из дверей!"

Мишку мучает вопрос:
Кто здесь враг таинственный?
А ответ ужасно прост,
И ответ — единственный:
Я в порядке — тьфу-тьфу-тьфу, —
Мишка пьёт проклятую.
Говорит, что за графу
Не пустили — пятую.