Вдали от шумных, беспокойных городов
Средь тополей, на берегу седой реки
Стоит пустынная изба спокон веков,
Смолою плачут ее бревна от тоски.

Совсем недавно ее окна лили свет
И жар углей хранили стены как могли,
Средь этих стен на протяженье долгих лет
Жил рыцарь ордена потерянной земли.

И каждый день он выходил чуть свет к реке,
С крутого берега в долину он смотрел,
Что так искал он взором жадным вдалеке,
И самому себе признаться он не смел.

И вот однажды, выйдя на простор,
Он увидал костры, шатры, знамена,
И гоблинов, спускающихся с гор,
И орков, жаждой крови распаленных.

Схватив свой верный заскучавший меч,
Ворвался он с разбегу в сердце битвы,
И не старался воин кровь беречь,
Он мастер был ходить по краю бритвы.

Звезда его хранила до поры,
Но вот, когда победный клич рождался,
Три орка, смазав ядом топоры,
Рванули вспять и рыцарь оказался

Отрезанным. Беда невелика!
Один долой мгновенным взмахом стали, 
За ним второй, а третий лишь слегка
Коснулся топором, но мышцы встали.

Расплылось войско, потемнели небеса,
Победный клич пропал в глуши туманной,
Ее глаза... откуда здесь ее глаза?
Он не узнал и рухнул бездыханный.

Вдали от шумных, беспокойных городов
Средь тополей, на берегу седой реки
Стоит нарядная изба спокон веков,
В ее стенах нет больше места для тоски.

Там рыцарь с девою прекрасной делит кров
С той, что над мертвым сотворила колдовство
С той, что всю жизнь хранила чистую любовь
Своей любовью воскресившая его.