Маша подходит к краю крыши
И машет с крыши,
Слышу: «Гудбай, май бэби!» 
И отрывает тело, 

И расправляет крылья,
И улетает в небо.
Маша летит по небу,
Каркает – птица птицей, 

Храбрых безумству вторя.
Тут налетает как бы ветер
И как бы нашу Машу
Бросает в море. 

Бьётся в испуге сердце – 
Между хвостом и клювом,
Между собой и долгом,
Между «нельзя» и «надо».

Маша роняет в море
Руки, и ноги тоже,
И остальное тело.
Дело уже не столько даже
В какой-то Маше,
Дело в самом примере.
Море – всего лишь символ, 

Маша – всего лишь образ,
Важно понять всё это,
И позабыть сейчас же. 

Маша плывёт – а как же?
Плещется – рыба рыбой,
Смотрится – дура дурой!
Машу не жрут акулы,
Машу попробуй скушать, 
Маша уже на суше

Маша находит руки
И приставляет ноги, 
Ноги встают и ходят! 

Но не одни, конечно, ходят,
А вместе с Машей,
Машу выводят

Прямо к родному дому,
К жёлтым, как сажа, стенам,
К окнам в железных шторах
И к простыням в горошек.

Машу встречает самый
Главный по сну и мозгу, 
Строгий и лысый очень. 

Он назначает Маше
Клизму, укол и кашу.
И пересадку почек.

Маша не любит почки
И презирает клизму,
И ненавидит кашу, 
И обожает крыши. 

Маша
Подходит к краю крыши
И машет с крыши,
И расправляет крылья,
И улетает в небо,
Маша немного crazy,
С каждым случиться может, 
Может и не случиться, 
Важно учиться плавать 
Кролем, и даже брассом, 
Брассом, конечно, лучше, 
Если не можешь кролем,
Полем и лесом тоже, 
Боже, какая лажа!..