А в пятнадцать было жить, с предками лажа, 
Потому и отдалась, хулигану Паше. 
Он ей даже говорил, что сидел в Бутырке, 
Но вот странно почему то, собирал бутылки. 
Чтоб родителей не видеть, на хрен они сдались, 
Вместе с Пашей по вокзалам день и ночь шатались. 
И сдружиться ей пришлось с Федей, Колей, Васей, 
И в подвале очень часто стала с ними квасить. 

Не воровка, не шалава, слова такого она раньше не знала, 
Не воровка, не шалава, жизнь началась с базара-вокзала. 
Не воровка, не шалава, слова такого она раньше не знала, 
Не воровка, не шалава, слов таких не знала. 

Не забот и не хлопот, и синяк под глазом, 
Припаял залётный фраер с Северо-Кавказа. 
А вокзальные [bad word]  самых честных правил, 
Очень ласково и нежно, соской называли. 
Престарелый капитан, вылитый иуда, 
Всё к сожительству склонял, разве не паскуда. 
Ей та чё, как говориться, сильно не убудет, 
Но за то хоть на конфеты и на пиво будет. 

Не воровка, не шалава, слова такого она раньше не знала, 
Не воровка, не шалава, жизнь началась с базара-вокзала. 
Не воровка, не шалава, слова такого она раньше не знала, 
Не воровка, не шалава, слов таких не знала. 

Так и сгинула она в суете вокзала, 
И ни слова ни пол-слова даже не сказала. 
И не вспомнят про неё, кроме мамы с папой, 
Что жила на этом свете, а кто виноватый? 

Не воровка, не шалава, слова такого она раньше не знала, 
Не воровка, не шалава, жизнь началась с базара-вокзала. 
Не воровка, не шалава, слова такого она раньше не знала, 
Не воровка, не шалава, слов таких не знала .