Мой Бог, мой Свет, мой Отец, мой Пророк,
род наш погибает в гробах из ценных пород.
Застревая на пороге недосказанных слов,
сквозь кому, слабость и жуткий порок - 
вот так идти наощупь, найти и тут же бросить... 
Почему ты раньше не назвал мне цену точно?
Если бы я знал, что Огонь за год закончится,
не потерял бы ее и не придумал имя дочери.
Общения нет и нить отношений накалена.
Намеками, коими скованы были их имена,
именно ты, именно я
пытались обратить фазу отторжения.
Ночь и боль, затяните мне лентой уста,
чтобы мне не повторять как без нее я устал. 
Осознав, как янтарь остывал в ее глазах,
отпустил. Ничего не сказав...

Так будет лучше - на все воля случая.
Так будет проще - а теперь все кончено. 
И ты поймешь, может, не сейчас, а позже.
Так будет лучше - на все воля случая.
Так будет проще - а теперь все кончено. 
И ты поймешь, может, не сейчас, а позже - ее не вернешь.
Из янтаря, что Бог рассыпал по Земле, 
один осколок никто до меня не нашел...
Мелкой рябью расходились круги по воде - 
никто не верил, а Спаситель встал и пошел.
Не это ли самое первое чудо, 
что подарило надежду незрячим на свет? 
Но кто без веры не ищет спасенья, 
так и останется глуп, так и останется слеп.
Теперь и мне вслед стелит этот свет, 
только тень простирая спектром в кромешной темноте.
И все не так как в самый первый день,
а ритм дыхания стал подобен суете. 
Ночь и боль, завяжите мне лентой глаза,
чтобы я не видел, как сон крутит время назад; 
осознав, как янтарь намокал в ее слезах,
отпустил, ничего не сказав...

Так будет лучше - на все воля случая.
Так будет проще - а теперь все кончено. 
И ты поймешь, может, не сейчас, а позже.
Так будет лучше - на все воля случая.
Так будет проще - а теперь все кончено. 
И ты поймешь, может, не сейчас, а позже...