Безусловно, дали маху мы 15 лет назад, 
Называя Захир-шаха и "высочество", и "брат". 
Мы ему - завод, плотину, мы даём ему угля. 
Да, любили мы скотину, Захир-шаха короля. 
До зубов вооружили, утопи его Харон. 
А вообще неплохо жили с этим самым Захиром. 
И, целуясь с господами, тот, кто был превыше всех, 
Заложил кирпич в фундамент под кабульский политех. 
Но история как средство повесомей кирпича. 
Где Захир? Где королевство? Только камень Ильича... 
Началась другая эра - там, конечно, а не тут, 
Мы приветствуем премьера по фамилии Дауд. 
Сразу помощь предложили и деньгами, и трудом. 
Как с товарищем зажили с этим самым Даудом. 
Только снова дали маху - сей революционер 
Оказался братом шаха и агентом ФБР. 
Был он подлым и двуличным, а его же, как на грех, 
Целовал у трапа лично тот, кто был превыше всех. 
Но пришёл конец Иуде - там, конечно, а не здесь. 
Вышли танки при Дауде. Нет Дауда, танки есть. 
И хотя мы рановато взяли принца на штыки, 
Но целуем, словно брата, Нура Мура Тараки. 
Правда, дружит с Пакистаном, книги пишет, грамотей. 
Из казны, как из кармана, много хапнул на детей. 
И партийные разлады непутёво примирял - 
Он расстрелял кого не надо, а вот кого надо не стрелял. 
Мы идейно с ним дружили, но готовили полки. 
А вообще неплохо жили с Нуром Муром Тараки. 
Дали орден, дали займы, и командовал сквозь смех: 
"Вира, Нур, мол, или майна," - тот, кто был превыше всех. 
Но окромя СССРа был у Нура друг один, 
И мы приветствуем премьера по фамилии Амин. 
Задушил, подлец, подушкой своего лучшего дружка 
И зарыл Тарачью тушку средь афганского песка. 
Мы немедля телеграмму: "Мол, Амин Хафизулла, 
Мы не знаем вашей драмы, и у вас свои дела, 
Но согласно узам дружбы можем денег предложить 
И военного оружья, чтоб тебе спокойней жить." 
Ну в общем жили мы неплохо и с Амином до конца, 
Расстреляв его со вздохом посередь его дворца. 
Сразу радио включили: "Мол, Афганская земля, 
Про тебя мы не забыли, на тебе Бабрака Кармаля." 
Правда, он буржуй прожжённый, парчамист и пустобрех, 
Но ведь рукоположённый тем, кто был превыше всех. 
И живём отлично, что ты, мы с афганцами с тех пор. 
Мы их лупим с вертолётов, а они нас лупят с гор. 
Не дадим отныне маху, только грустно, чёрт возьми, 
Что какого-нибудь шаха - ну хоть самого завалящего - нет меж нашими людьми...