Wir drei waren wie Brüder, aufgewachsen im gleichen, kleinen Ort
Und als der große Krieg kam, riss er uns mit sich fort.
Als freiwillige an der Ostfront schworen wir uns feierlich
Uns nie zu trennen in Not und Gefahr, Helmut, Wilhelm und ich.

Und dann kam der Tag, da starb Helmut, irgendwo im [bad word] 
Das Holzkreuz stand nur ein paar Tage, sein Grab ist heut' unbekannt.
Er war so müde vom langen Marsch durch die kalte Winternacht,
unter 'nen Baum gesezt und eingeschlafen,  nie wieder aufgewacht.

Kehreim:
Helmut und Wilhelm, könnt ihr mich hör'n? Nur für euch sing ich dieses Lied.
Ich hoffe ihr seid jetzt an einem Ort, wo es keine Tränen gibt.
Und keinen Hunger und keinen Schmerz, keine Kälte, kein feindliches MG.
Dafür einen Platz am Tisch der Helden,     bei der großen Armee.

Und dann traf es Wilhelm,  Ein Geschoss zerriss ihm das Bein.
Noch heute hör' ich ihn in der Nacht nach seiner Mutter schrein.
Im Fieberwahn erschien sie ihm,  strich zum letzten Mal durch sein Haar,
sie hat nie erfahren, wie furchtbar lang sein Sterben war.

Kehreim

Jetzt sitz' ich hier, als alter Mann, nach so langer Zeit
Und ich hoffe ihr könnt mich hör'n, wo immer ihr auch seid.
Wenn ich noch einen Wunsch frei hätte,  dann wünschte ich mir,
Ich wär damals mit euch gefall'n und säß' jetzt nicht so einsam hier.

Kehreim

Мы были как три брата, выросли в одном мелком городке
И когда пришла большая война, она оторвала нас от него.
Став добровольцами, мы ушли на Восточный фронт и торжественно поклялись
Никогда не разлучаться, ни в опасности, ни в горе, Хельмут, Вильхельм и я.

И вот пришел день, когда погиб Хельмут, где-то глубоко в России.
Деревянный крест простоял лишь пару дней, неизвестно где его могила сейчас.
Он очень устал от долгого марша в холодную зимнюю ночь,
Прилег под дерево, уснул и больше не проснулся.

Припев:
Хельмут и Вильхельм, слышите ли вы меня? Я пою эту песню только для вас.
Надеюсь, что вы сейчас там, где нет слез.
Нет голода, нет боли, нет холода и нет вражеских пулеметов.
А вместо этого, место за столом героев великой армии.

Затем пришел час Вильхельма, снаряд разорвал его ногу.
Даже сейчас я слышу, как он кричит в ночи, и зовет свою мать
В бреду ему казалось, что она в последний раз гладит его по голове
Она так и не узнала, какой долгой и ужасной стала его смерть.

Теперь я постарел и сижу здесь после всего этого времени
И надеюсь, вы меня слышите, где бы вы ни были.
Если бы у меня было хоть одно желание,
Я бы пожелал погибнуть с вами, чтобы мне не было так одиноко.