Роди́мая мо́я ма́тушка,
куда́ же ты́ снареди́лась,
куда́ же ты́ нареди́лась?

Ты́ всё бро́сила, всё́ поки́нула.
Ти́бе жи́ть бы с на́ми красова́тьсэ,
жи́ть и ра́доватьсэ бы́.

У́ж да ка́к тибе́, горю́шица,
я́ даю́ тибе́ большо́е спаси́бо.

За́ твои́ да забо́точки,
за́ твои́ да ласко́точки.

Подняла́ ты нас все́х да вы́растила,
на́ ноги́ поста́вила,
в до́бры лю́ди да вы́вела.

Ка́к тибе́, моя́ роди́ма ма́тушка,
оста́лось ти́бе кро́шечко
да́ немно́жечко,
лежа́ть тибе́ в на́шей го́ренки.

На́м прихо́дитса ра́сстава́тьсэ,
наве́чно да ра́спроща́тьсэ.

Ты́ же пойдё́шь, наша́ голу́бушка,
в не́пока́тную пу́ть-доро́женьку,
не́пока́тную да не́возра́тную.

Мы́ тибя́-то ти бо́льше не уви́дим,
тво́я го́лоса да не́ услы́шим.

Ка́к мы бу́дем да о́бжива́тьсэ,
ка́к мы бу́дем за́быва́тьсэ?
Ты́ во сне́ ли нам бу́дешь ви́дитьсэ?

Хле́бом-со́лью за́еда́ти,
кре́пким ча́ем за́пива́ти.

Не́ сказа́ть своё́ го́ре, не вы́сказать,
не́ писа́ть и́ не вы́писать,
пла́кать и́ не вы́плакать.