Под Новый Год я выбрал дом,
 Чтоб умереть без слёз.
 И дверь, окованную льдом,
 Приотворил мороз. 

И в дом ворвался белый пар,
 И пробежал к стене,
 Улегся тихо возле нар
 И лижет ноги мне. 

Косматый пудель, адский дух,
 Его коварен цвет,
 Он бел, как лебединый пух,
 Как новогодний дед. 

В подсвечнике из кирпича,
 У ночи на краю,
 В углу оплывшая свеча
 Качала тень мою. 

И всем казалось — я живой,
 Я буду есть и пить,
 Я так качаю головой,
 Как будто силюсь жить. 

Сказали утром, наконец,
 Мой мёрзлый хлеб деля:
 — А может, он такой мертвец,
 Что не возьмёт земля? 

Вбивают в камни аммонал,
 Могилу рыть пора,
 И содрогается запал
 Бикфордова шнура. 

И без одежды, без белья,
 Костлявый и нагой,
 Ложусь в могилу эту я —
 Поскольку нет другой. 

Не горсть земли, а град камней
 Летит в моё лицо.
 Больных ночей, тревожных дней
 Разорвано кольцо. 

Под Новый Год я выбрал дом,
 Чтоб умереть без слёз.
 И дверь, окованную льдом,
 Приотворил мороз.