В вечерних ресторанах,
 В парижских балаганах,
 В дешовом электрическом раю
 Всю ночь ломаю руки
 От ярости и муки
 И людям что-то жалобно пою

 Звенят, гудят джаз-банды,
 И злые обезьяны
 Мне скалят искалеченные рты.
 А я кривой и пьяный
 Зову их в океаны
 И сыплю им в шомпанское цветы.

 А когда настанет утро,
 Я бреду бульваром сонным
 Где в испуге даже дети
 Убегают от меня
 Я усталый старый клоун
 Я машу мечем картонным
 И в лучах моей короны
 Умирает светоч дня.

 Звенят, гудят джаз-банды
 Танцуют обезьяны
 И бешенно встречают рождество
 А я кривой и пьяный
 Заснул у фортепьяно
 Под этот дикий гул и торжество.

 На башне бьют куранты,
 Уходят музыканты
 И елка догорела доконца.
 Лакеи тушат свечи,
 Давно утихли речи,
 И я уж не могу поднять лица.

 И тогда с потухшей елки
 Тихо спрыгнул желтый Ангел.
 И сказал :"Маэстро, бедный,
 Вы устали, Вы больны.
 Говорят, что Вы в притонах
 По ночам поете танго?
 Даже в нашем добром небе
 Были все удивлены".

 И закрыв лицо руками
 Я внимал жестокой речи.
 Утирая фраком слезы,
 Слезы боли и стыда.
 А высоко в синем небе
 Догорало Божьи свечи.
 И печальный желтый Ангел
 Тихо таял без следа...